Телепередача "27" о котельной "Камчатка" с участием Андрея Машнина, Сергея Фирсова, Константина Кинчева и Святослава Задерия.
Про Виктора Цоя и Александра Башлачёва...

Видеозапись из архива Андрея Машнина, датирована им.

Расшифровка:

К.Кинчев: Песни обращены к самому себе, то есть это попытка разобраться внутри себя с той глубокой и безумной войной, которая творится внутри каждого из нас. Попытка найти гармонию между небом и землёй внутри себя.

– Вам когда-нибудь это удавалось, найти гармонию?
К.Кинчев: Я во всяком к этому стремлюсь. Нет-нет, не удавалось. До сих пор не удавалось.

– А что из Сашиных вещей Вам более всего дорого? Что было близко?
К.Кинчев: Вы знаете, мне нравилось всё. Как он это исполнял. Ведь неважно что, важно как. Вот как он это делал, это не могло ни одного человека, по-моему, оставить равнодушным. А уж он, конечно, рвал душу просто в клочья, исполняя песню.

– Он знал, что он из себя представляет?
К.Кинчев: Он глубже меня значительно. Это личность другого масштаба совершенно. На мой взгляд – да. Если есть люди, допустим, реки. Есть люди – озёра, есть люди – океаны, есть космическое пространство. Есть плевки, извините. То Саша был очень глубокий. Единственное, что его подкосило, вот это искушение, на которое он поддался. Он устал, конечно, вот он мне говорил: Костька, ты не устал? Мы, вроде как, вместе начинали и я, говорит, вообще, а ты вроде всё чего-то хорохоришься. Я говорю: ну, я же городской, я в городе вырос большом, то есть я уже воспитан по законам, в общем, достаточно жёстким.