no©2000-2024 КиБиткА
Летопись Группы АлисА
Ваш логин:
Пароль:

 

Поиск:

 

март 1995 - «Радио 1 Петроград» на точке Алисы, интервью с К.Кинчевым, ведущий - Валерий Жук

 

март 1995 - «Радио 1 Петроград» на точке Алисы, интервью с К.Кинчевым, ведущий - Валерий Жук

 

 

Расшифровка:

 

ВЖ: Костя, мы не виделись где-то уже полгода примерно с последнего раза, когда ты приходил к нам на студию. Много произошло всяких событий, которые запечатлелись у тебя в памяти? Как музыкальных, так и нет.

 

КК: Событий произошло достаточно. Прежде всего, после нашей встречи мы уехали в мощный тур, в эту жуткую авантюру, которую с честью выдержали и даже немножко заработали. Мы проехали от Питера до Владивостока, причём ехали на кассе. Что такое касса? Я поясню, это абсолютно негарантированный заработок. В зависимости от того, сколько мы билетов продаём, а потом минусуем наши расходы, как транспорт, проживание в гостинице, аренда зала, аппаратуры и, соответственно, мы получаем плюс или не получаем его. То есть, мы могли где-то на маршруте в районе Улан-удэ где-то встать – и ни туда и ни сюда.

 

ВЖ: Могли телеграмму слать.

 

КК: Да, вышлите денег. Но этого не произошло, слава Богу. Мы доехали благополучно, даже позволили себе из Владивостока улететь на самолётах. А цены там оё-ёй какие. После этого мы поехали в Ставрополь, Краснодар, Ростов, где проехали тоже так достаточно мощно. Просто у нас есть идея сейчас, другое дело, что нет денег. То есть это пока мечта, но мечта такая – купить себе «Икарус» и передвигаться на нём по стране. Поскольку сейчас цены на билеты жутко растут, при наличии своего транспорта, мы убираем одну из существенных статей расходов. И, естественно, будем больше, наверное, и зарабатывать. Вот. А чем хорош был вот этот тур – как раз в Ставрополе мы именно так там и передвигались. Достаточно было жёстко и тяжело по условиям, поскольку в Ставрополе концерт, ночью перегон до Ростова, утром мы в Ростове играем концерт, опять садимся в автобус, едем в Краснодар. То есть, вот такое движение. Но это хорошая проверка на то, как у нас будет. А сейчас мы отправляемся в Петрозаводск. 1-го, 2-го играем в Петрозаводске. Потом приезжаем в Питер, репетируем. Вот сейчас мы этим и занимаемся. 9-го едем в Ригу, играем в Риге, возвращаемся сюда, 15-го едем в Мурманск, 18-го мы играем в Москве, в «Пилоте», так что, кто хочет, может приехать. А 22-го на Пасху мы играем в Киеве. А потом, 20-го мая мы будем рады вас видеть в преддверии белых ночей в «Юбилейном», где мы будем рубиться от души.

 

ВЖ: Костя, это всё? «Чёрная метка» закончена или она продолжается?

 

КК: «Чёрная метка» – это по жизни, понимаешь?

 

ВЖ: Альбом, я имею в виду.

 

КК: Ну, альбом, конечно. Всё, пуповина отрезана, вышел в мир ребёнок и принадлежит сам себе.

 

ВЖ: Нет, концертный вариант. Вот сейчас нынешней поездки в Петрозаводск и другие «Пилоты» и Питеры – это уже другая телега? Иди это всё продолжение?

 

КК: Нет, мы играем то, то у нас наиграно. А наиграна лучше всего, соответственно, «Чёрная метка» сейчас, поэтому мы играем «Чёрную метку» и вводим постепенно песни, которые сейчас делаем для альбома «Звезда свиней». Потихонечку проверяем их на публике, как они звучат. Чего-то переделываем. Ну, то есть такой процесс. Соответственно, на концертах мы будем играть и новые песни, и старые песни, и с «Чёрной метки», ну, так, все.

 

ВЖ: Хорошо, раз тогда, про новые песни. Ты смотрел сам Программу «А», на которой вы выступали, потом в записи?

 

КК: Да, смотрел. На троечку так получилось.

 

ВЖ: Почему? Кроме одной лажи, я ничего не заметил.

 

КК: По звуку было ужасно. На самой площадке звучало отлично, то есть аппарат Юры Фишкина, я считаю, у нас в стране номер один, и он самый хороший, и звучало всё классно. Но это опять проблема вот этих программ – они не врубаются в то, что нужно снимать обязательно зал с микрофона. Они считают и говорят, что у них это по ГОСТам не проходит, по каким-то вот этим всем телегам, и получается мертвяк. Нету зала, идёт сухой звук. Соответственно, не берутся комбики, то есть гитара и бас где-то в жопе находятся и, соответственно, один барабан колбасит и голос впереди. И не комфортное звучание, то есть обломное звучание получается.

 

ВЖ: При просмотре?

 

КК: Да, конечно, при просмотре. А биться я уже устаю. Они мне говорят: если мы будем снимать… вот зал и звук с порталов они воспринимают, как грязь, а в этом как раз вся жизнь остаётся. Если бы они кинули пару микрофонов и сняли, потом подмикшировали аккуратно – это бы звучание было бы отличный звук, а так это прокол.

 

ВЖ: Может, прямой эфир просто, что они не могли технически?

 

КК: Конечно, они перестраховывались. Технически это возможно. У них 8-канальный магнитофон, у них пульт – всё это сразу делается руками. Вводится зал, где надо прибирается. То есть, это просто ленится человек, который на этом у них работает, а нашего они не допускают до "святого", как они считают.

 

ВЖ: Там был ещё один такой момент, мне Слава рассказывал Батогов, что позвонило начальство Российского телевидения и сказало, что всё это нафиг выключить, что у юноши за майка там? И потом снимали одну голову. Ты демонстративно одел эту майку или просто это антураж твой, обыкновенный концертный да и всё?

 

КК: Отчасти, конечно, это эпатаж, но с другой стороны я сейчас выступаю именно в этой майке. Мне так приятно, мне в ней почему-то комфортней себя ощущать. Раньше я делал боевой узор на лице, то есть этот ритуал я соблюдал, как индеец настоящий, а сейчас я одеваю майку "Fuck off" – это тоже определённый ритуал. Надоест этот ритуал, придумаю ещё.

 

ВЖ: А я буду следить. Так как мы хотим сделать одну большую программу по всему творчеству Алисы, поднабрали наконец-то компактов. Спасибо Славе Батогову и вам всем. Вопрос первый будет такой по альбому «Нервная ночь»: как он был записан, что-то интересное с ним связанное и вообще история, начинающаяся с этого альбома или, может быть, что-то есть раньше, что ещё не вошло никуда пока?

 

КК: Давай, окунёмся в историю. До «Нервной ночи» была ещё одна запись с группой «Зона отдыха», но она утеряна безвозвратно и вряд ли найдётся, в отличие от «206». Так вот, «Нервная ночь» – это мои тусовки по Питеру увенчались наконец успехом, Панкер Монозуб Игорь Гудков, огромнейшее ему спасибо, всё-таки слушал-слушал, прикидывал и решил меня отвести к главному консультанту, им оказался Майк. Я попел эти песни Майку, Майк сказал: "Ну, что, это имеет право на существование". После чего, Панкер тогда работал в театральном институте, мы поехали туда, я всю ночь писал гармошки, гармонии песен для музыкантов, которые предполагались, что будут записываться со мной. Это Андрей Заблудовский, огромное ему спасибо, Лёха Мурашов из «Секрета», Майк должен был играть на басу, но в последний момент он сказал, что он плохо себя чувствует с той ночи, с которой мы сидели у него, и пригласили Славу Задерия. За несколько часов мы это всё сыграли и выпустили альбом под названием «Нервная ночь». 1985 год. После мощного триумфального выступления на фестивале в Рок-клубе Тропилло дал добро на запись альбома, а я уже в то время был в Алисе, и мы во Дворце Пионеров в переулке Панфилова, что тоже символично, приступили к работе над альбомом «Энергия». Процесс проистекал таким образом: мы приходили на запись, а Тропилло нам говорил: "Ребята, тут станочки привезли во Дворец Пионеров токарные, надо их на третий этаж перенести". Мы носили станочки, а потом писали.

 

ВЖ: Они же тяжёлые.

 

КК: Жутко тяжёлые. Потом писали альбом. Вот. Альбом «Блок ада», опять же Андрей Владимирович Тропилло, огромное ему спасибо, устроил независимый фестиваль в таком местечки, как Шушара, или Шушары – кому как, тоже символично. И туда из Москвы с фирмой «Мелодия» Тропилло умудрился пригнать передвижную студию, что по тем временам было просто круто. Поскольку там у Тропилло был всего 8-канальный магнитофон, а там аж 24-канальный, пульт и все дела. Мы записали альбом «Блок ада», то есть день мы писали его, второй день писали голоса и потом третий день сводили. За три дня мы записали альбом «Блок ада». Вот. Дальше пошёл альбом «Шестой лесничий». Мы писали таким образом. Мы подружились уже в то время с Витей Глазковым, который работал в этом вагоне передвижном, и договорились с ним таким образом: поскольку этот вагон всё время путешествовал по стране, и записывал всевозможные то музыкальные коллективы, играющие в вокально-инструментальном стиле, то какую-то классическую музыку. Соответственно, мне Витя говорил: мы уезжаем, допустим, в Минск писать «Сябров». Мы садимся на поезд, приезжаем в этот Минск, ищем этот вагон, где он припаркован и после записи «Сябров» ночью, затарившись мощно портвейном, мы входили в этот вагон и начинали работать. По ночам мы писали «Шестой лесничий». Мы писались, конечно же, там на квартирах, Маха-Ямаха, девушка была, спасибо ей за то, что нас приютила. Под ней очень удобно бабушка торговала портвейном, то есть всё время было всё. Там мы жили, днём мы спали, а ночью творили. Потом мы за этим вагоном двигались в Минск, в Вильнюс, в ещё какие-то города, я не помню, а потом на «Мелодии» сводили. Таким образом получился «Шестой лесничий». «206» мы писали как раз параллельно этому альбому, но, к сожалению, мастер-тейп был у нас украден. Я уже думал, что мы его уже не найдём никогда, но из города Жиганска добрые люди позвонили и сказали, что у них есть 38 скорость, то есть оригинал, мастер-тейп этого альбома. Нам его прислали, мы его выпустили недавно. Он был законсервирован и свет увидел только в 1995 году. Альбом «Шабаш» мы записали таким образом: мы подогнали передвижную студию, только уже не «мелодийную», а ВПТО «Видеофильм», на концерт в Лужники, где мы играли этот концерт «Щабаш», и записали всё тоже на 24 канала, потом подчистили и уже на «Видеофильме» это всё выпустили. Там же, работали мы с Андреем Худяковым, там же мы писали альбом «Для тех, кто свалился с Луны». Худяков – хороший звукорежиссёр, мне нравится с ним работать. А «Чёрную метку», соответственно, мы начали писать на «Видеофильме», потом… «Видеофильм» вёл тяжбу с Госкино и однажды придя на студию, а мы всё проплатили там вперёд, мы увидели людей с автоматами, которые опечатывали все эти помещения. Пришлось наехать немножко на директора координации, руководителя координационного отдела, который взял деньги, а не поставил в известность, что там у них такая ситуация. Деньги он, правда, отдал. Мы передвинулись на другую студию – SNC. Поскольку мы не были в плане, то на SNC нам тоже приходилось писаться в промежутки, когда другие группы не работали. Это тоже ночь. Мы работали ночью и дописывались мы уже на студии «Весёлых ребят», потому что на SNC был очень плотный график, вписываться очень сложно было. А сводить мы поехали в Германию, в славном городе Кёльне мы свели «Чёрную метку». Причём, эта поездка очень благоприятно отразилась на нашем здоровье, потому что мы затраханные жутко приехали в Германию после этой работы над альбомом. А там я посмотрел, как работают немцы и понял, что нам, так сказать, и делать нечего. Мы брали ключи от машины у продюсера, ехали на водоём, купались, загорали, потом обедали, приезжали, а он говорит: вот, я всё выставил. Я говорю: ну, тут чуть-чуть так, тут чуть-чуть этак, можно сводить. Вот так проходил процесс. Мне понравилось работать с немцами и следующий альбом «Звезду свиней», мы будем этого продюсера выцеплять сразу, будем здесь писать, а потом будем там сводить.

 

ВЖ: А тогда о выпуске самой первой пластинки. Это ж, наверное, в то время. Ну, Алиса на пластинке появляется. Это ж какое явление было по тем временам. Выходит «Энергия».

 

КК: Я сразу, поняв, что есть такая возможность, я сразу за это уцепился. В принципе, мы очень планомерно всё обращали в винил. Естественно, мы с этого ничего не получили, потому что расценки были в ту пору на «Мелодии» таковы: 0,1 копейки за проданный экземпляр на группу. 100 пластинок 1 копейка, что ли, получалась. Но не в этом дело, в общем-то. Важно, что они выходили. Это опять Тропилло всё пробивал, ему это удавалось. У нас и компакт-диск вышел аж в 1989 году первый.

 

ВЖ: Скажем, в ту пору на Алису уже начинались какие-то гонения, тихие подпольные гонения, то есть как-то пластинка вышла? Всё-таки, не смотря ни на что, пластинка выходит. Долго бились за неё в «Мелодии», во всех этих инстанциях? Потому что помню, рассказывали, как выходила пластинка Гребенщикова, Аквариум, самая первая из двух альбомов. Там чуть ли ни Пугачёва приезжала, билась. За тебя бился кто-нибудь вот так?

 

КК: Честно говоря, я не в курсе этого процесса, поскольку бился Тропилло. Опять же за что ему спасибо, то есть ему это удалось. В принципе, я даже и не знаю каким образом. Но единственное, могу сказать, что в 1985 году мы выпустили «Энергию» на кассетах, а в 1987 году, то есть 2 года ему потребовалось для того, чтобы пробить это всё. Зато в 1987 сразу… а не, потом в 1989 вышла «Блок ада» и «Шестой лесничий». Вот «Шестой лесничий» вышел уже сразу, как только появился, так сразу и вышел.

 

ВЖ: А «Звезду свиней» вы где планируете писать?

 

КК: Мы студию ещё не определили, честно говоря. Сейчас мы репетируем, готовим это всё. Должны записать демо, перепулить в Германию, чтобы потом оговорить сроки и уже немец должен приехать сюда и всё прописать. То есть, мы хотим сразу всё вместе сыграть, быстро. Для этого нужно много-много работать, чтобы быстро всё это сделать.

 

ВЖ: А уже песни есть в этот альбом?

 

КК: Да. Вот сейчас мы их и делаем. Песни есть. Надо только их сделать. Определиться раз и навсегда: да вот эта аранжировка годится, потом отточить мастерство. И всё, вперёд.

 

ВЖ: «Звезда свиней», как ты говорил, она будет приурочена к выборам именно? И следующий концептуальный альбом опять же будет, сейчас тебя волнует именно эта тема? Именно то, что происходит в нашей стране.

 

КК: Да, я хочу сказать своё слово по этому поводу. Вот таким образом я его и скажу. Я хотел бы, чтобы он вышел где-то к весне 1996 года. Будем стараться именно не затянуть. Хотя на практике получается всегда чуть-чуть с опозданием, месяца на три, мы выпускаем.

 

ВЖ: Костя, вот как идеолог группы, всё-таки ты лидер, ребята идут за тобой как музыканты или идеи, мысли они твои разделяют или нет? Вот как ты сам знаешь или понимаешь? Или вот ты просто пишешь телегу, а все остальные занимаются музыкой, а содержание интересует постольку поскольку.

 

КК: Я думаю, мне кажется, что, конечно, разделяют, а иначе мы не смогли бы столько лет прожить вместе. Алиса – это ритуал. Всё глубже значительно, чем люди, исполняющие какие-то песни, бьющие в электро-музыкальные инструменты.

 

ВЖ: 36 лет уже. Тяготит груз лет тебя? Ощущаешь, что тебе 36 лет? Время-то бежит.

 

КК: Нет, я как-то ощущаю совсем наоборот, труба просто какая-то и, соответственно, на музыке это сказывается.

 

ВЖ: В смысле на музыке сказывается? Всё легче и легче, молодёжнее и молодёжней?

 

КК: Всё тяжелее и тяжелее, то есть, соответственно, молодёжнее и молодёжней.

 

ВЖ: Влияет мода или то, что ты сейчас слушаешь? Или это просто музыка, отвечающая сейчас каким-то твоим текстам и твоему внутреннему состоянию? Я имею ввиду мода не в плохом смысле, а мода, как действительно новое и интересное и поэтому популярное звучание.

 

КК: Отчасти и это тоже есть, присутствует, но по большому счёту мы никогда не шли на поводу, мы делали то, что нам было интересно. А интересно такое звучание и возможно, что это от того, что сейчас такое звучание я сейчас слушаю. Пройдёт, что-то понравится, я буду слушать опять и, соответственно, впитывать. Когда ты слушаешь музыку, то волей или неволей ты пропускаешь её через себя и, соответственно, что-то остаётся. Вот и всё.

 

ВЖ: Тогда такой вопрос. В связи с тем, что ты слушаешь Rage Against the Machine, появятся ли вот такого плана песни? То есть, рэповые, жёсткие.

 

КК: Да, одна во всяком случае, «Пляс Сибири» такая песня. Она вот такого плана. Но я сейчас слушаю Helmet и The Offspring, мне два коллектива нравятся.

 

ВЖ: А Green Day?

 

КК: Не, они ничего, но я с большим удовольствием Sex Pistols слушаю и The Clash, понимаешь?

 

ВЖ: В «The Rolling Stones» написали, что в Америке очень Green Day популярен и что если Green Day – Beatles наших дней, то The Offspring – это Rolling Stones.

 

КК: Нет. The Offsrping – это интересная команда, мне интересно слушать, а Green Day не интересно, они просто энергичные, такие молодые, энергичные, но я говорю, я с большим удовольствием Sex Pistols слушаю.

 

ВЖ: Как бы первоисточник.

 

КК: Да. Это мои ровесники…

 

ВЖ: Просто честнее. Gren Day – это панк, но уж очень прилизанный. А из прочитанного что последнее тебе?

 

КК: Каюсь, но я книжек в последнее время не читал. Единственную прочитал, которая мне офигительно понравилась – это «Встреча с замечательными людьми», книга Гурджиева. По-моему так и называется «Моя встреча с замечательными людьми». Я угорел просто, советую всем прочитать, не оторвётесь.

 

ВЖ: Весёлая она?

 

КК: Да! Жутко. Он рассказывает, как он зарабатывал себе на жизнь. Один момент из его биографии расскажу, а всё остальное… просто там гон такой, Остап Бендер позавидует. Значит, в городе Самарканде он остался без копейки денег и думал, как заработать. Он решил делать, поскольку там праздник Рамадан какой-то был религиозный, решил делать бумажные цветы. Купил акварельной краски, потом увидел воробьёв, пошёл на базар, надёргал конского волоса, сделал силок, поймал одного воробья, покрасил жёлтой краской, отстриг ему хвост, продал за канарейку. На эти деньги купил силков, то есть в течение двух недель он заработал достаточные деньги и решил, что пора валить, поскольку может пойти дождь. Вот. Хороший штрих Гурджиев. Мне нравится.

 

ВЖ: Тогда вот ещё какой вопрос. Какие за всю историю Алисы музыканты принимали участие в различных проектах и как, по какой причине?

 

КК: Очень много было музыкантов и в Алисе, и вне Алисы. Сейчас я даже боюсь кого-то забыть, если начну перечислять. Все приходили достаточно случайно. С нами играл даже Игорь Тихомиров. Это произошло таким образом, что на концерте в Рок-клубе Задерий за 5 минут до концерта взял и свалил, не стал играть. И мы попросили Тишу сыграть с нами. Быстро на руках показали гармонию, и он сыграл с нами концерт. Также было и с Кондрашкиным. Вот, кстати, надо ему помочь, потому что он сейчас попал в беду. С Кондрашкиным мы в Таллин ездили. Он не знал и не слышал вообще, что мы играем. Он сел за барабаны и сыграл концерт. Мишка не смог, не помню почему. А, работал.

 

ВЖ: Андрей Мурашов, по-моему, таким же образом оказался у вас на «Блокаде», немножко подыгрывал.

 

КК: Выпивали там все в Шушарах, вот его как бы: иди сюда. Дядя Миша Чернов там также участвовал.

 

ВЖ: В «Для тех, кто свалился с Луны» там написано, что ты пригласил певчих православного хора. А вот кто очень красиво поёт на «То ли про любовь, то ли про беду»?

 

КК: Они же поют.

 

ВЖ: И какого им было петь эту музыку и эти вещи?

 

КК: Они с интересом к этому… насторожённо, но с интересом относятся.

 

ВЖ: Так это люди просто обыкновенные певчие или твои знакомые? Как ты говорил, друзья, которые ушли работать священником.

 

КК: Мы в Иерусалиме с этими певчими познакомились и после этого общались. Вот.

 

ВЖ: Хорошо. Ты на концертах. Жена на телевидении. А дети на ком остались?

 

КК: У нас замечательная девушка Оля, она фанка и поэтому помогает нам очень хорошо, она с детьми сидит.

 

ВЖ: А ты смотришь Сашины программы сам?

 

КК: Когда я в Москве, так попробуй не посмотри. Ну, уж в телевизор-то она смотрит себя, как она выглядит, ей интересно.

 

ВЖ: А тебе нравится?

 

КК: Ну, она мне вообще нравится.

 

ВЖ: Нет, именно ведение, подача.

 

КК: Честно говоря, она там лучше всех. На мой взгляд.

 

ВЖ: Ты влияешь как-то на её имидж, когда она причёски меняет там всеразлично?

 

КК: Мне не нравится, когда она стриженная. Я её как-то по пьяни несколько лет назад вот примерно так подстриг, как её сейчас стилист подстриг. Но я тогда был пьяный. Мне простительно. А вот из красивой девушки делать Сида Вишеса считаю не нужным. Поэтому я за длинные волосы у неё. Но она меня не слушает.

 

ВЖ: Вас с Гариком на заставку новостей пригласил кто-то или вы сами придумали эту фишку?

 

КК: Значит, фишку придумал Гарик, а идея, по-моему, Ритки Мироновой, которая в «Пост- музыкальных новостях».

 

ВЖ: С первого раза записали это?

 

КК: Да. Быстро. Где-то буквально минут 15. И всё.

 

ВЖ: Как ты смотришь на себя? Впечатление нормальное?

 

КК: Мне нравится. Весело.

 

ВЖ: Так. О чём мы ещё не спросили? О твоих работах в кино мы не говорили, но мы не будем очень глубоко углубляться. Вот сейчас есть предложения? И как ты к ним относишься, если они есть, почему они не осуществляются?

 

КК: Прежде всего, я не Сукачёв, у меня нет потребностей и абсолютных амбиций в плане того, что я должен сказать слово в киноискусстве, как режиссёр, как актёр, поэтому мне это абсолютно пофиг. Я считаю, что у меня есть своё дело, которым мне надо заниматься, поскольку времени не так много. А предложений нет. Нет у меня предложений и они мне не нужны, даже, если бы они и были бы, всё равно. Нет, это тратить огромный кусок жизни, потому что надо относиться к этому серьёзно, всецело отдавая этому время. А я просто не имею права расточительствовать.

 

ВЖ: Ты следишь сейчас за музыкальной жизнью у нас в Питере и в Москве? И можешь ли сравнить, как на твой взгляд отличаются группы в Москве, группы здесь? Положение дел музыкальное вообще.

 

КК: Честно говоря, мне стыдно, но я не слежу практически за тем, что происходит. Это не хорошо, конечно, но у меня очень много своих дел, которыми я занимаюсь, поэтому у меня не остаётся времени ходить по клубам, смотреть кого-то, слушать кого-то. Именно поэтому так, как-то отрывочно всё происходит. Ничего не могу сказать вообще.

 

ВЖ: Не, ну перед записью, ты прослушал и Шевчука, и Гребенщикова.

 

КК: Я имею в виду новых, молодых групп. Я не слушал ничего. А так-то и Рикошет мне нравится. Tequila нравится.

 

ВЖ: Удивительно, Рикошет начал с Москвы, а не с Питера.

 

КК: Это его прикол. Он хочет именно так. Как хочет, так и надо.

 

ВЖ: Есть ли у тебя просто стихи, а не песни? Просто стихи, на которые ты и не думаешь никакой музыки накладывать и родились они просто, как стихи.

 

КК: Да. Есть-есть. Стихи и стихи.

 

ВЖ: Для внутреннего потребления как бы. Не, ну, кому-то читаешь – жене, друзьям.

 

КК: Читаем.

 

ВЖ: А есть у тебя друзья? В полном смысле этого слова.

 

КК: Конечно, как у каждого человека, наверное, есть.

 

ВЖ: Не, ну тебе тяжело, если подсчитать, сколько за год гастрольная деятельность длится – связи теряются.

 

КК: А друзья – это не обязательно постоянное общение. Друзья – это с детства. С кем рос, те и остаются. У меня есть три друга. Остальные умерли. Это всё со двора, с моего двора. Во дворе больше, конечно, друзей, но близких друзей именно трое.

 

ВЖ: Ты поддерживаешь связь с ними? Общаешься периодически, когда в Москве бываешь?

 

КК: В основном по телефону. Сейчас я более мобильный стал в плане передвижения, у меня теперь машина 1985 года, которая день ездит, двое чинится. 5-я «Жигули». 10 лет ей. Поэтому я во двор чаще езжу. Во дворе – я приезжаю, "ага, Костян, приехал", "у Костяна бабки есть" – сразу все появляются, и мы бухаем там. Движуха такая. Ночую несколько дней и потом домой.

 

ВЖ: Так периодически и происходит, да?

 

КК: Ну, у нас по воскресеньям футбол во дворе. Каждое воскресенье собираются все – играем в футбол, потом сидим.

 

ВЖ: А ничего, такие здоровые дядьки…

 

КК: Ой, они кабаны, я выгляжу вообще просто как этот… здоровые, толстые, мордастые такие мужики.

 

ВЖ: А чем они занимаются? Бизнес или просто люди работают?

 

КК: Да, кто чем. Большинство ничем не занимается. Палатки стоят – пришли, взяли. Ну, это ж их район. Здоровые все. Чем занимаются здоровые?

 

ВЖ: Бандитизмом?

 

КК: Не, по мелочи.

 

ВЖ: А вот, что я вспомнил-то. Костя, ты говорил, что раньше тебя родители считали за придурка. А сейчас нормально относятся? Популярность Алисы, телевидение. Я не говорю, что понимание песен. А есть ли вообще понимание песен и твоего жизненного пути?

 

КК: Ну, Папа понимает песни. Он говорит: "Вот, вот это хорошая песня «Плохой рок-н-ролл». Вот это ты всё правильно сказал".

 

ВЖ: Ну, например, новый, жёсткий альбом для их слуха это тяжело всё-таки. Что-нибудь говорят тебе?

 

КК: Да они не слушают. По телевизору они чего-то увидят там, это и слушают. Им это не близко, они говорят: да, много народу вроде как, хорошо значит, нормально живёшь-то, сынок? Я говорю: нормально. Ну, и слава Богу, это самое главное.

 

ВЖ: В смысле, убеждённость твоя, что ты так стремился к этому, их, наверное, убедила, что ты шёл-шёл, а не пошёл там, институт не заканчивал и так далее. Кстати, противоречивые слухи. Ты закончил, Костя, институт?

 

КК: Закончил Технологический институт. У меня даже диплом есть об окончании.

 

ВЖ: Экономист?

 

КК: Да, экономист. Экономика и торговля.

 

ВЖ: А как ты вообще выдержал 5 лет?

 

КК: А я учился сначала в одном институте, потом в другом. Как-то выдержал. Я долго учился. Потом заочный. Сначала на дневном учился, потом меня отчисляли, потом я ушёл в академический отпуск, потом перевёлся в другой институт на заочный и на заочном уже закончил.

 

ВЖ: Не только я заметил, что многие рокеры того периода, армия у них пропущена, как таковая. Ты сознательно закосил её? Просто не хотел терять время или по каким-то другим соображениям.

 

КК: Абсолютно сознательно. Когда приписное свидетельство вручали, я сделал так, что меня сразу поставили на учёт в психдиспансере. И, соответственно, когда уже к 18 годам я подходил уже, то было уже значительно легче получить военный билет, не ходя в армию. Единственное, у меня была проблема, что в 1985 мне и перекомиссию ещё сделали. Пришлось ещё раз попасть в больницу и, причём по глупости, по прошествии стольких лет всё равно как-то глупо. Я приехал к родителям, не жил там уже очень долго с родителями и звонок в дверь, стоит милиционер и под подписку меня берёт, что надо ехать в военкомат. Оттуда сразу в больницу. Ну, ничего, мы прошли и это. Давай, нам репетировать уже нужно.

 

 

 

199503301

 

Rock Fuzz #23, июль 1995

 
Дата публикации: 03.05.2010;   Опубликовал Из архива сайта на 01.04.2010;   Кол-во просмотров: 1895
Новость была отредактирована пользователем kibitka 09.03.2016,
Причина редактирования: статья
29 марта 1995 - Написана песня «Шанс»
1 апреля 1995 - Концерт - Петрозаводск - ДК «Машиностроитель»

 

 

НАВЕРХ