КИНЧЕВ УСТАЛ
Главнокомандующий армии "Алисы" Константин Кинчев стал рядовым воином православного братства.
- Костя, когда сегодня утром вместо вас я услышал в трубке голос вашего автоответчика, то, честно говоря, обрадовался. Почему-то был уверен: вы не отреагируете на моё сообщение, и интервью не состоится.
- А я перезвонил вам и помешал заняться в воскресенье своими делами? Извините.
- Вы не спрашиваете, почему я хотел отсрочить встречу?
- Наверное, есть на то причины. Зачем мне их знать, если вы не говорите?
- Не делаю секрета. Пожалуйста: прочитал ваши последние интервью, и возникло ощущение, что вас достало всё - и журналисты, и жизнь. Притомились?
- Не буду разубеждать. Раз есть ощущение, пусть оно и остаётся.
- Скучно начинаем. Возразили бы, Константин, для разнообразия. Я бы утверждал, что у вас аллергия на журналистов, а вы доказывали обратное. Так, глядишь, и тему нащупали бы.
- Споры - глупое занятие, лучше обходить вопросы, по которым нельзя договориться. Отец мне вчера рассказывал: приходит он к врачу и жалуется, что рука болит, если её высоко поднять. А врач и советует: не поднимайте. Так и мы с вами: воскресные дискуссии отдают мазохизмом.
- Может, вашу жену подключим к диспуту? Право, неловко: то ли она к нам спиной сидит, то ли мы к ней...
- Человек у себя дома и сидит, как ему удобно. Меня присутствие жены не смущает.
- Не о том речь. Саша всё равно слышит нашу беседу, но в разговоре не участвует. Смахивает на негласный госконтроль.
Александра Панфилова: - А я и есть контроль. Вы продолжайте. Если понадобится, я вступлю. Костя, разве ты устал от жизни?
Константин: - Утомлённости пока не испытываю.
- Но новому альбому «Алисы» вы почему-то дали не самое жизнеутверждающее название - «Дурень».
- Разве мало дурней ходит по земле? Не вижу причин, чтобы не спеть о них.
- Если учесть, что все песни вы исполняете от первого лица, то...
- Хотите знать, не я ли тот дурень? Если грубо говорить, то - да, я.
- Это грубо?
- Банально. Каждый альбом соответствует определённому этапу моей жизни. Поскольку я всегда максимально откровенен в музыке, то и баллады, собранные в «Дурне», исповедальны по тональности.
- Но всё-таки дурень не есть дурак.
- Да, это как-то помягче, потеплее. Хотя «Дурак» был первым вариантом названия. А потом умный товарищ подсказал мне более подходящее слово.
- Не обидно, дожив до сорока лет, признаваться себе в том, что ты - дурень?
- Во-первых, вспомните русские народные сказки и роль в них Иванушки-дурачка. Во-вторых, каждый из нас немного того, с приветом, но не все готовы в этом признаться. Поэтому и альбом не только обо мне - он о людях. Настоящая жизнь состоит из переоценки себя. Неумение или нежелание сделать это в православном мире называется гордыней. Гордыня не может быть созидательной, она заставляет человека верить, что он лучше, чем есть на самом деле.
- И вы поверили?
- Во что? Да, артисты - люди тщеславные, но я не Филипп Киркоров, который купается в лучах славы, возлежа на розовых подушках в розовом «Линкольне». Конечно, и во мне есть гордыня. В 85-м году, когда я начинал, этого, наверное, было побольше, но что-то и сейчас осталось. Всё-таки рок-н-ролл - дело людей страстных, у которых честолюбие часто бьёт фонтаном.
- Козьма Прутков советовал дать отдохнуть и фонтану.
- Вот-вот, этим и занимаюсь. Как соотнести гордыню с тем фактом, что «Алиса», бесспорно, является ярчайшим культовым представителем, хотя мне и не нравится слово «культовость»?
- Вы у меня спрашиваете? Не знаю.
- Это я вслух рассуждаю. Вы же жаждали дискуссии.
- Как полагаете, а обдолбленной молодёжи из армии «Алисы» нужны ваши нравственные искания?
- Обдолбленные слушают кислотную музыку, на рок-концерты ходит другая публика. Поддатые - да, есть, но это нормально. Рок - экспрессивное восприятие мира. Было бы странно, если бы на выступлении «Алисы» зрители чинно сидели и хлопали в ладошки в ритм игре перегруженных гитар.
- Но чувство, что вы переросли свою аудиторию, не возникает?
- Зрителей не выбирают, играю для тех, кто меня слушает. Есть, конечно, умники, говорящие, что рок-музыкой должны заниматься люди не старше тридцати лет. Следовательно, я уже зажился на этом свете. Кто придумал эти правила? К чему условности, сетования, что сейчас, мол, время не то, нравы опаскудились? Так способны рассуждать только старые пердуны. Они не уверены в себе, боятся, что их звёздный час прошёл. А мне нравится процесс моего старения, нравится жить в 97-м году. При этом храню самые светлые воспоминания о прошлом. Помню, как в шестидесятые годы лазал по крышам домов на Тверской, катался на санках в Александровском саду (благо жил рядом). И семидесятые годы отличные: пионерлагерь, первые записи Black Sabbath, Led Zeppelin, Deep Purple, Rolling Stones, первые уроки игры на гитаре, первые девушки, первые сейшны на московских и питерских кухнях. А восьмидесятые? Появление «Алисы» и всего, что с ней связано.
- А сегодня, что сегодня?
- Возьму на себя смелость утверждать, что пришла мудрость, которую я обрёл благодаря крещению - выбору единственно правильного пути.
- Не боитесь, что ваше, Константин, обращение к православию будет восприниматься со стороны, как некая фенечка?
- Вы хотите, чтобы я оправдывался, доказывая глубину веры? Не стану этого делать. Вера - это аксиома, а не теорема. Достаточно, что я ощущаю себя воином.
- Простите, потерял мысль: воином чего?
- Этой армии.
- Ещё раз прошу извинения: какой?
- Православного братства.
- А с кем воюете-то?
- С дьяволом! Господь ни с кем не воюет, это люди пытаются победить дьявола внутри себя. «Между землёй и небом - война...». Знаю, о чём вы хотите спросить: как я пришёл к Богу? Пути Господни неисповедимы, поэтому никто вам не ответит, почему человек приходит в храм. Я искал всегда - через запутки, блудень, оккультизм, язычество, мистику, наркотики. Господь сподобил явиться мне в Иерусалиме, и вдруг стало ясно всё из того, что происходило со мной доселе.
- Вы в святые места как паломник ездили?
- Летом 92-го Стас Намин повёз «Алису», DDT и Романова в Израиль с концертами. Поэтому я отправлялся туда как бы на работу, а оказался в роли паломника. Осенью того же года я крестился, принял сформулированный в символе веры православный устав. Как бы вам доступнее объяснить? Это как в армии: даёшь присягу - и служишь. По мере сил.
- А рок-музыка вашему уставу не противоречит?
- Да, рок-н-ролл - не духовная музыка. В православный храм вообще не допускаются музыкальные инструменты. Божественное, богоугодное пение исполняется только а капелла, всё остальное - от лукавого.
Александра: - У нас дочка поёт в церковном хоре, и батюшка из церкви Трёх Святителей считает, что хор не должен обращать на себя внимание. Если прихожане после службы говорят: ах, как хорошо пели! - то на самом деле это означает, что хор плохой. Он отвлекает, мешает общению с Богом.
Константин: - Например, Жанна Бичевская не прижилась в хоре. Голосом она смущала прихожан.
- А вы могли бы петь в церкви?
Александра: - Он старался бы петь хорошо, солировал.
Константин: - Проще говоря, мешал бы петь другим. Поэтому я выступаю в других местах. Найди я в себе силы, бросил бы рок и вышел на прямую дорогу к Богу, чтобы идти по ней до конца. Но пока не хватает духа сделать такой шаг. Отец Александр сказал слова, успокоившие моё сердце: «Стой на обочине и не дерзай». Стою.
- Удобная позиция.
- Самое опасное - впасть в отчаяние. Это совершенно бесовское состояние. К счастью, я спокоен, поэтому несу свой крест, постоянно ощущая себя партизаном в тылу врага.
- Врагов хватает?
- Господь даровал нам свободу, чтобы мы могли спастись, но самостоятельно, без подсказок и пинков, как это делают буддисты и оккультисты. Бог никого не стращает, грех можно искупить и в последний момент.
- Много грешили?
- Было. К примеру, долго и упорно употреблял наркотики. Потом столь же долго пытался бросить. Кто-то из известных людей сказал: «Из ста наркоманов трое могут выйти из этого состояния. Не буду никогда пробовать наркотики, потому что не хочу попасть в компанию девяноста семи, ибо не уверен, что хватит сил оказаться в тройке». Абсолютно правильная позиция: лучше и не начинать ширяться.
- А вы кололись?
- Опиум да «винт». Чёрная и белая смерть.
- Лечились?
- Обошлось. Храм и Саня вытянули меня. Господь сподобил обратиться к православию, это дало силы. В наркотиках страшна даже не физическая зависимость, а сатанинское мировосприятие: человек начинает ощущать себя офигительно крутым и сильным, выше всех вокруг. Отсюда и суициды. Зачем общаться с козлами, если можно принять дозу побольше и улететь на небо? Противостоять Люциферу-искусителю в состоянии только Бог.
- Саша, вы как-то боролись за Костю?
Александра: - Без конца ныла. Всё остальное - выбрасывание шприцев, прятанье таблеток - пустое занятие. Я жалела, любила и - пилила. На самом деле жизнь с наркоманом невыносима: ты бьёшься, а человек в отключке, ему всё пофиг - балдеет.
Константин: - Наркотики - ещё одна дьявольская запутка вроде гордыни или славы. Словом, огонь, вода и медные трубы. Через это надо пройти, чтобы понять.
- По-вашему, алкоголь - тоже адская проверка на вшивость?
- От принятой дозы зависит. К счастью, я не принадлежу к числу хроников и запойных. Раньше упивался до чёртиков, сейчас этого уже нет. Выпить люблю и делаю это время от времени, за что подвергаюсь обструкции со стороны супруги.
Александра: - Ой, ты бы видел, Костя, какое у тебя лицо стало при разговоре о выпивке!
Константин: - Ну я могу хоть на денёк расслабиться с друзьями? Александра: - Только не забывай при этом, что дома у тебя жена и две дочери.
- А сколько лет девочкам?
Александра: - Десять и пять.
Константин: - Шесть и уже почти одиннадцать.
Александра: - Действительно! Я всё считаю их маленькими, а девочки уже совсем взрослые.
- Гостей в дом часто приглашаете?
Александра: - Редко. Мне не нравятся пьяные компании.
Константин: - Приходится гулять на стороне. Шутка. А вообще я примерный семьянин, как и положено добропорядочному православному.
- А вы дома специально в безрукавке ходите, чтобы все ваши наколки видны были?
- Ха, это ещё не все.
- Детские шалости?
- Не только. Змея Горыныча выколол совсем недавно. Не знаю, зачем мне это. Баловство, та же самая наркотическая подсадка. Человек, сделавший хоть одну татуировку, уже не может остановиться - хочется что-то добавить, улучшить, изменить. Я начал в четвёртом классе школы. Родители думали, что я уроки учу, а я сидел и колол правую руку, пытался написать «Костя», но стало больно, и чернила расплывались...
- А Змей Горыныч что-то символизирует?
- На мне вообще целая сказка по русским народным мотивам нарисована. И «Алиса» есть, и избушка на курьих ножках. Змей Горыныч у меня добрый, видите, и глаза у него косые, и голова одна уже не огнедышит... Повторяю, это элементарная придурь. Кто-то марки собирает или пивные пробки, а я - татуировки. Коллекционер.
- Домашние как-то реагируют на наручную живопись?
- По-моему, уже привыкли, а девочки сами себе уже рисуют.
- К слову, дочери - поклонницы « Алисы»?
- Им пока больше нравится «Мумий Тролль», «Король и Шут», «Агата Кристи», Наталья Медведева.
- А если включат Влада Сташевского - убьёте?
- Во-первых, не включат, а если всё же случится, пусть слушают. Никакой трагедии. Всем моим женщинам, включая Саню, сейчас, например, очень правится «Девочка-виденье» Максима Леонидова. Ради Бога!
- Вы прямо излучаете умиротворение, оно волнами разливается вокруг. Интересно, ваш пример - заразителен?
- Вы о коллегах-музыкантах? Вера, семья - интимнейшие темы, их не касаются между двумя затяжками сигареты в антракте концерта. Об этом я могу говорить только с теми, кто живёт похожими переживаниями. Например, мы прекрасно понимаем друг друга с Юрой Шевчуком. А что думают остальные, меня мало волнует.
- Это уже самодостаточность.
- Она идёт от стержня, от духа. С Богом ничего не страшно.
Александра: - Костя - цельный человек. Он настолько углублён в себя, что, кажется, ничего не замечает вокруг. Иногда это даже раздражает меня. Подозреваю, Костя и не знает, как я выгляжу. Остаётся надеяться, что он живёт со мной исключительно из-за моих блестящих душевных качеств и дивного характера.
- Саша, не из-за вас ли Костя к Богу обратился?
Константин: - Не дерзнёт она так сказать. Но если по сути, то Саня -моя берегиня. Не будь её, я бы давно уже сгинул в пучине и бездне блуда, страстей и всего подобного. Тем и ценна женщина, что хранит очаг и строит семью.
- Вы давно вместе?
- Скоро уже десять лет.
- За это время вы, Костя, стали другим?
Александра: - Человек не меняется, он только растёт, развивается. Есть люди, которые с годами обретают мудрость, но много тех, кому эта задача не по плечу. Костя - из первых.
Константин: - Нет, наверное, я прежний, только добавилось седых волос и морщин... Саня порой поражается моему долготерпению. А я уважаю свободу другого. Могу, конечно, и тормознуть, если человек зарывается и начинает богохульствовать.
Александра: - Такие попадаются персонажи - задушить хочется, а Костя - ничего, терпит.
- Наверное, фанаты достают?
- Чаще журналисты. Гордятся борзостью. Будто смелость в том, чтобы нахамить собеседнику. И с фэнами по-разному отношения строятся. За тринадцать лет раздача автографов может надоесть.
- Вот она, гордыня!
- Наверное.
Александра: - Нет, Костя очень терпим к поклонникам. Если кого-то отдельные фанаты и достали, так это меня. Каково, когда в три часа ночи тебе с криками звонят в дверь? Некоторые просто жили под дверью квартиры - с книжками сидели, с термосами. При этом Костя никогда ни во что не вмешивался, говорил: это моя жизнь, ты знала, на что шла. Да, знала... Я так радовалась, когда год назад мы переехали в новую квартиру. Тут в подъезде железная дверь, домофон...
Константин: - Отношения с фанатами - отдельный мир. Иногда поклонники требуют жертв, на которые я не готов идти. Почему-то никого не смущает, что Мик Джаггер - миллиардер, в России же рок-музыкант обязан ходить в рванине, жить в землянке. А мне нужна нормальная квартира. Имею право, да и вообще - в землянке холодно зимой. И плевать мне на считающих, будто я сволочь из-за того, что в сорок лет сел в комфортабельный автомобиль.
- Только в сорок?
- Машины у меня были и раньше, но мы же говорим о приличном авто. При этом я человек в бытовом плане абсолютно не тщеславный, удовлетворяюсь тем, что есть. Я занят любимым делом, и прекрасно, что оно, это дело, приносит деньги, позволяющие прокормить семью. Всё, мне хватает, материальная тема меня не интересует.
- Кстати, о сорокалетии. Торжества по случаю предполагаются?
- Конечно. Снимем «Метрополь», закатим банкет... Я человек не пафосный. Какой юбилей? Может, бутылочку водки с корешами выпью, если Саня разрешит. Позволишь, жена?
Александра: - И не надейся!
Андрей ВАНДЕНКО
Фотографии: Олег КОРОЛЁВ
ж. "Ай-да" №11, ноябрь 1997
Статью прислал Пётр Правозащитник
